последнее время потянуло на цветочную и кружевную тематику в одежде. Хочу цветочный сарафан, цветочные колготки, цветочные туфли... конечно носить не все вместе, а по отдельности, иначе буду как пугало Х)
Когда я сталкиваюсь на лестничной площадке с бывшими подругами, мне становится немного больно. И неприятно. Ведь нам было весело вместе, а теперь мы друг друга ненавидим и улыбаемся через силу, как бы говоря: "смотри как мне хорошо живется без тебя" Это угнетает. Маша стала стервой, а Даша... Даша стала все больше походить на Машу. Бабушка часто говорит, что женской дружбы не существует,а если и существует, то она построена на выгодах. Неужели я всегда буду одна?
Легенда о безответной любви цыганки к цыгану, чтобы эта любовь стала взаимной: цыганка заключает сделку с Луной, что первого сына она отдаст Луне . Когда родился сын, цыган увидел, что он совершенно белый и он подумал, что цыганка изменила ему, за это он убивает её, а сына, как и обещает, забирает себе Луна. Когда ребёнок начинает плакать, Луна превращается в полумесяц, чтобы качать в колыбели младенца.
Когда я училась в десятом классе, то любила одного мальчика. То и дело следила за ним, выясняла где он живет, чем занимается, что любит. Теперь мне стыдно вспоминать мои безумства. В итоге, набравшись смелости,я подошла к нему,а он просто отморозился. Наше знакомство на том и закончилось. Прошло три года и мы случайно встретились снова. Оказывается он меня не помнит. Совсем. Да к тому же проявляет симпатию ==" Я в седзё-манге? А вот моя любовь прошла,завяли помидоры. Теперь он для меня обычный мальчик. Но мы продолжаем общаться. Не знаю к чему это приведет Оо"
Сегодня была на катке и разбила себе обе коленки. Никогда не ходите на каток в коротких шортах( зато записалась в секцию фигурного катания ^_________^ это счастье
Ф-моб, где Вы отмечаетесь в комментариях, а я даю вам свои ассоциации на: 1 - ваш аватар 2 - ваш ник 3 - вас самого А вы ищете картинки к этим ассоциациям и выставляете в своем дневнике.
Вот и день рождения. Как всегда разбудили в семь часов утра телефонным звонком: "С Днем Рождения!" "Спасибо!"..но я бы еще поспала Поехали в Балаклаву на яхту. Приехали. К моей подруге Насте пристал мужик с шиншиллой и начал подкатывать. Слава богу пришел хозяин яхты и увел нас. Матрос Артурчик сбегал за шампанским и поплыли. Плыли-плыли, выпили шампанского, Артурчик травил анектоды, мы смеялись. И было так весело, так здорово! Божее, как я люблю свою жизнь. Потом бросили якорь и давай с девченками спрыгивать с яхты в моореее *_* Было нереально круто. Искупались, залезли обратно сушиться. И тут.. я таки понимаю что меня укачало, голова кружится, тошнит Оо Села на заднюю площадку лодки, свесила ноги в море и стало легче. А когда плыли назад, видели стайку дельфинов совсем близко. Идем по набережной Балаклавы все мооокрые. Решили не переодеваться. Поехали ко мне домой, заказали пиццу,суши, достали вино. И продолжили праздновать, просматривая убийственные комедии. Все звонят поздравляют, пишут, даже клуб собачников поздравил. Сказали что я светлый и добрый человек. Ну может быть, может быть. Пришли наконец мои часы с ежиком в тумане. я счастлива. очень. Все прошло замечательно и чувствую я себя на волне аааееее! Немного фото: Все и яхта: На брудершафт!: Вот так мы ехали назад,свесив ноги в воду:
читать дальшеКаждое воскресенье, когда Том с отцом шли в церковь, они проходили вдоль высокой стены. В стене была небольшая дверь. — Что за этой дверью? — спросил однажды Том. — Но, мой мальчик, — ответил ему отец, — в стене нет никакой двери. И все-таки Том отчетливо видел эту дверь, и как-то раз, когда отец заговорился с церковным сторожем, он отпустил отцовскую руку и скользнул в эту дверь. Он долго пробирался на ощупь по длинному коридору, пока не нащупал следующую дверь. Толкнув ее, он очутился в комнатке. За столом сидела девочка. Напротив нее, закинув ногу на ногу, сидел огромный заяц и курил сигарету в длиннющем мундштуке. Они играли в шахматы. — Доброе утро, — поздоровался Том. — Доброе утро, — кивнул заяц. — Бери стул и садись. Том сел и посмотрел на девочку. У нее были невероятно печальные глаза, и он спросил: — Как тебя зовут? Вместо ответа девочка заплакала. Всхлипывая, она встала из-за стола и закрыла лицо руками. — Бессовестный! — сказал заяц. — Ты зачем об этом спрашиваешь? — Но я же... я не знал, что она заплачет, — растерялся Том. — Я ведь просто спросил, как ее зовут. — Это называется: не в бровь, а в глаз, — покачал головой заяц. — Она потеряла имя. И от того, что она потеряла имя, она должна оставаться здесь и играть в шахматы хоть до скончания веков. Мы ждем, когда ей позвонят. И заяц показал мундштуком на телефонный аппарат в углу. — Но кто ей должен позвонить? — спросил Том. — Этого мы не знаем, — развел лапами заяц. — Мы просто надеемся, что однажды позвонит телефон и кто-нибудь скажет нам ее имя. Если это произойдет, она спасена. — Я бы хотел ей помочь, — пролепетал Том. — Может быть, я... — Ты уже довел ее до слез, — раздраженно сказал заяц. — Она плачет тридцать пять часов подряд. Бессовестный! Исчезни! Том молча покинул комнатку, прошел назад по длинному коридору, открыл дверь и оказался на залитой солнцем улице. Отец все еще разговаривал с церковным сторожем, он даже не заметил отсутствия Тома, потом они пошли в церковь. У Тома никак не выходила из головы плачущая девочка. "Конечно, я не осмелюсь еще раз там появиться, — думал он, — но я должен попытаться отыскать ее имя. И тогда я смогу позвонить ей. И скажу ей по телефону ее имя. Но где же, где же мне его найти? Может, ее зовут Маритье, а может — Гертруда, а может — Рамона ... но откуда я могу это узнать?" В задумчивости он зашел в сад за своим домом и увидал рядом с сараем вьющуюся розу, прекрасную вьющуюся розу. Около нее в землю была вбита табличка с надписью: "Кармелита". Это было имя красной розы. "Может, ее зовут Кармелита, — подумал Том. — Она так же хороша, как эта роза. Я позвоню ей и назову ее Кармелитой". Он вернулся в дом, в коридор, где стоял телефон. Там, рядом с вешалкой, на табуретке сидел заяц. Он сидел, положа ногу на ногу, и попыхивал сигаретой в длинном мундштуке. Заяц лениво взглянул на Тома и сказал: — Номер — семь нулей. — Ой! — ошарашенно прошептал Том и начал набирать нули. Но не успел он набрать третий нуль, как заяц сказал, задумчиво пуская кольца дыма: — Но ее зовут не Кармелита. — Ох! — снова выдохнул Том и положил трубку на рычаг. Он опустил голову и тяжело вздохнул. — Как же её зовут? — спросил он. Но когда оглянулся, заяц уже исчез. Понурившись, мальчик вышел из дому и пошел бродить по городу. Одна улица перетекала в другую, вторая — в третью, так он шел, и шел, и шел, пока ноги сами не привели его снова к церкви. За церковью лежало полузаброшенное кладбище, вьюны словно забвением опутали кресты и надгробья. Том брел вдоль старых могил и вдруг увидел маленький камень, на котором стояла надпись: Юдифь, 11 лет. "Может, ее зовут Юдифь, — подумал Том. — Она так же печальна и бледна, как вьюны на церковном кладбище. Ее наверняка зовут Юдифь". Он собрался было перелезть через ограду и побежать домой звонить, но на одном из могильных камней заметил зайца. Тот сидел, положив ногу на ногу, и смотрел на Тома. — Ее зовут не Юдифь, — угрюмо сказал заяц. Том перебирал в памяти женские имена: Аманда, Розелинда, Яннеке, Марджолин, Лизбет. Эстер, Годеливе, Минтье. Луна светила в окно, он не мог больше лежать в кровати и спустился вниз, в гостиную. В комнате было темно, но луна как бы невзначай брызнула на старое мамино ореховое бюро, и Тому показалось, что за ним мелькнули длинные заячьи уши. Том выдвинул один из ящичков и вынул оттуда материнскую записную книжку. Это была старая-престарая записная книжка, он полистал ее без всякого интереса. Там было написано: "В 11.30 придет пить кофе пастор". Страничкой позже: "Садовнику — два гульдена". Его мать записывала сюда всякую всячину — чтобы не забыть. Но это было много лет назад. Том хотел положить книжку на место, но тут взгляд его случайно упал на в спешке написанную строчку. С трудом он разобрал: "Отправить Тома и Тинтье за патокой". И внезапно он вспомнил. Он — еще совсем маленький — должен пойти с соседской девочкой Тинтье в магазин. Он вспомнил, что они вдвоем шли по переулку. Вспомнил, как зашли в маленький бакалейный магазинчик, где за прилавком стояла сморщенная седая старушка... но потом все будто подернулось мутной пеленой. Больше он ничего не мог вспомнить, но все равно, совершенно счастливый, бросился в коридор к телефону. Не включая света — ему в избытке хватало кравшейся за ним по пятам луны — он семь раз набрал нуль. — Алло, — тихо сказал он в трубку. — Это ты, Тинтье? — Это я, Том, — ответил ему мелодичный голосок. — Можно я приду к тебе? — спросил Том. — Но я уже здесь, — сказал голос из трубки. — Оглянись. Том оглянулся и увидел на табуретке, где в прошлый раз сидел заяц, девочку, потерявшую имя. Ее зовут Тинтье. Она улыбнулась и поцеловала его.